Немного непонятные условия... Получается­ валентинку я от лица своего персонажа­ должна делать? А кому? другим персонажам или­ персонажам из игры, напрмер, Тимби?

July1993 - от NPC to NPC

July1993, вам правильно написали комментарий,­ нет от себя, а от НПС к другому НПС, мы же­ написали, как вы читаете?

Одна из самых трогательных историй жизни­ Маяковского произошла с ним в Париже, когда­ он влюбился в Татьяну Яковлеву Между ними­ не могло быть ничего общего. Русская­ эмигрантка, точеная и утонченная,­ воспитанная на Пушкине и Тютчеве, не­ воспринимала ни слова из рубленых, жестких,­ рваных стихов модного советского поэта,­ «ледокола» из Страны Советов. Она­ вообще не воспринимала ни одного его слова,­ — даже в реальной жизни. Яростный,­ неистовый, идущий напролом, живущий на­ последнем дыхании, он пугал ее своей­ безудержной страстью. Ее не трогала его­ собачья преданность, ее не подкупила его­ слава. Ее сердце осталось равнодушным. И­ Маяковский уехал в Москву один. От этой­ мгновенно вспыхнувшей и не состоявшейся­ любви ему осталась тайная печаль, а нам —­ волшебное стихотворение «Письмо Татьяне­ Яковлевой» со словами: «Я все равно тебя­ когда-нибудь возьму- Одну или вдвоем с­ Парижем!» Ей остались цветы. Или­ вернее — Цветы. Весь свой гонорар за­ парижские выступления Владимир Маяковский­ положил в банк на счет известной парижской­ цветочной фирмы с единственным условием,­ чтобы несколько раз в неделю Татьяне­ Яковлевой приносили букет самых красивых и­ необычных цветов — гортензий, пармских­ фиалок, черных тюльпанов, чайных роз­ орхидей, астр или хризантем. Парижская­ фирма с солидным именем четко выполняла­ указания сумасбродного клиента — и с тех­ пор, невзирая на погоду и время года, из года­ в год в двери Татьяны Яковлевой стучались­ посыльные с букетами фантастической­ красоты и единственной фразой: «От­ Маяковского». Его не стало в тридцатом году­ — это известие ошеломило ее, как удар­ неожиданной силы. Она уже привыкла к тому,­ что он регулярно вторгается в ее жизнь, она­ уже привыкла знать, что он где-то есть и шлет­ ей цветы. Они не виделись, но факт­ существования человека, который так ее­ любит, влиял на все происходящее с ней: так­ Луна в той или иной степени влияет на все,­ живущее на Земле только потому, что­ постоянно вращается рядом. Она уже не­ понимала, как будет жить дальше — без этой­ безумной любви, растворенной в цветах. Но в­ распоряжении, оставленном цветочной фирме­ влюбленным поэтом, не было ни слова о его­ смерти. И на следующий день на ее пороге­ возник рассыльный с неизменным букетом и­ неизменными словами: «От­ Маяковского». Говорят, что великая­ любовь сильнее смерти, но не всякому­ удается воплотить это утверждение в­ реальной жизни. Владимиру Маяковскому­ удалось. Цветы приносили в тридцатом, когда­ он умер, и в сороковом, когда о нем уже­ забыли. В годы Второй Мировой, в­ оккупировавшем немцами Париже она выжила­ только потому, что продавала на бульваре­ эти роскошные букеты. Если каждый цветок­ был словом «люблю», то в течение нескольких­ лет слова его любви спасали ее от голодной­ смерти. Потом союзные войска освободили­ Париж, потом, она вместе со всеми плакала от­ счастья, когда русские вошли в Берлин — а­ букеты все несли. Посыльные взрослели на ее­ глазах, на смену прежним приходили новые, и­ эти новые уже знали, что становятся частью­ великой легенды — маленькой, но­ неотъемлемой. И уже как пароль, который дает­ им пропуск в вечность, говорили, улыбаясь­ улыбкой заговорщиков: «От Маяковского».­ Цветы от Маяковского стали теперь и­ парижской историей. Правда это или красивый­ вымысел, пока однажды, в конце семидесятых­ советский инженер Аркадий Рывлин услышал­ эту историю в юности, от своей матери и­ всегда мечтал попасть в Париж. Татьяна­ Яковлева была еще жива, и охотно приняла­ своего соотечественника. Они долго­ беседовали обо всем на свете за чаем с­ пирожными. В этом уютном доме цветы­ были повсюду — как дань легенде, и ему было­ неудобно расспрашивать седую царственную­ даму о романе ее молодости: он полагал это­ неприличным. Но в какой-то момент все-таки­ не выдержал, спросил, правду ли говорят, что­ цветы от Маяковского спасли ее во время­ войны? Разве это не красивая сказка?­ Возможно ли, чтобы столько лет подряд… —­ Пейте чай, — ответила Татьяна — пейте чай.­ Вы ведь никуда не торопитесь? И в этот­ момент в двери позвонили… Он никогда в­ жизни больше не видел такого роскошного­ букета, за которым почти не было видно­ посыльного, букета золотых японских­ хризантем, похожих на сгустки солнца. И­ из-за охапки этого сверкающего на солнце­ великолепия голос посыльного произнес: «От­ Маяковского».